Сделайте привал, чтобы поделиться проектом в социальных сетях
Пока вы ехали в Кологрив и читали про него в интернете, нашли совсем свежий сайт одного из гостевых домов города — ещё не все разделы и гиперссылки работают. Но зато здесь, как и в Instagram-аккаунте той же гостиницы, можно заказать экскурсию по городу и окрестностям. Из четырёх вариантов вы кликаете на тур в соседнюю деревню Шаблово с посещением дома-музея Ефима Честнякова и обедом в крестьянском стиле. По самому Кологриву погулять можно и вечером, а на полузаброшенную деревню, посреди которой стоит музей то ли талантливому художнику, то ли святому, то ли безумцу, посмотреть хочется.
Сейчас вам надо решить, останетесь ли вы гулять по Кологриву или закажете тур в Шаблово. Но учтите, что в городе у вас не будет возможности оформить подобную экскурсию — о ней надо договариваться заранее.
Сейчас вам надо решить, останетесь ли вы гулять по Кологриву или закажете тур в Шаблово. Но учтите, что в городе у вас не будет возможности оформить подобную экскурсию — о ней надо договариваться заранее.
/ТУР В ШАБЛОВО/
Сразу по приезде в Кологрив вы встречаетесь с Эмилем Тимгановым — организатором экскурсии и вашим сопровождающим на этот день — и на потрёпанной «Ниве» отправляетесь на левый берег Унжи — реки, на которой стоит город.
В начале XX века Шаблово было большой деревней на 60 дворов. Своей церкви в ней нет и не было, зато в соседнем селе Илешево их расположилось аж две, что редкость для таких небольших посёлков: летний храм и зимний, из-под осыпавшейся советской штукатурки которого проступили классицистические фрески, выполненные крестьянским художником Силой Ивановым. Эти росписи 1796 года до сих пор изучают столичные искусствоведы. Именно в зимнем храме крестили другого местного живописца — Ефима Честнякова, в гости к которому вы и направляетесь.
В начале XX века Шаблово было большой деревней на 60 дворов. Своей церкви в ней нет и не было, зато в соседнем селе Илешево их расположилось аж две, что редкость для таких небольших посёлков: летний храм и зимний, из-под осыпавшейся советской штукатурки которого проступили классицистические фрески, выполненные крестьянским художником Силой Ивановым. Эти росписи 1796 года до сих пор изучают столичные искусствоведы. Именно в зимнем храме крестили другого местного живописца — Ефима Честнякова, в гости к которому вы и направляетесь.
/МУЗЕЙ ЧЕСТНЯКОВА/
— Деревенская изба для северного человека — это такой большой корабль, где всему есть своё место. Тебе не обязательно даже на улицу выходить зимой. И двор, и сарай — всё соединялось с домом. В сказках Ефима Васильевича для каждого места в избе был свой дух, — рассказывает Дарья Завьялова, дочь директрисы дома-музея, которая вместе с мамой ходила по окрестностям в экспедиции и хорошо знает, о чём говорит.
В 15 лет Честняков оканчивает Кологривское уездное училище, затем ещё Новинскую учительскую семинарию и начинает работать народным учителем. Всё это время он рисовал и мечтал поехать учиться живописи в Петербург. К юноше присматривались местные меценаты, посылали его картины в столицу, чтобы узнать, талантливы ли они и стоит ли вкладывать в Ефима деньги. Осенью 1899 года пришёл ответ от Ильи Репина: «Несомненные способности! Хорошо, если бы нашлись люди, могущие оказать ему поддержку! Со своей стороны согласен принять его в свою студию на Галерной…» Честняков тут же уволился с работы и уехал в Петербург, финансами его поддержал костромской промышленник Фёдор Чижов (именно он построил готический замок на противоположном от Кологрива берегу).
В столице Ефим учился в мастерской княгини Тенишевой, где подрабатывали преподаватели Академии художеств (в неё поступить крестьянскому сыну не хватало образования), дружил и переписывался с сыном Репина, становился знаменитым в Петербурге и Казани. Но в 1905 году из-за своей активной гражданской позиции Честняков попадает в списки неблагонадёжных, и за ним устанавливают слежку. Художник вынужден уехать в Шаблово. Но домой он вернулся ещё и потому, что осознал: именно в деревне обитает то, о чём он пишет и рассказывает, там настоящая жизнь с его картин, настоящие крестьянские сюжеты.
Поначалу Честняков радостно встретил революцию, думал, что она воплотит в жизнь нарисованный им сказочный мир счастливого крестьянства. Но очень быстро Ефим понял, что этот светлый мир — лишь утопия с его картин. Разочарования Честняков не скрывал и вскоре окончательно осел в своей родной деревне: с одной стороны, помогать семье с хозяйством в тяжёлые времена нэпа, с другой — быть ближе к тому миру, который он сочинял на своих полотнах. В Шаблове художник жил бедно, занимался крестьянским трудом: пахал, сеял, косил. Как только выпадал снег, садился писать — картины, мемуары и философские труды. Жил затворником, общался больше с детьми: создал в Шаблове детский сад, при котором организовал ещё и детский театр.
В 15 лет Честняков оканчивает Кологривское уездное училище, затем ещё Новинскую учительскую семинарию и начинает работать народным учителем. Всё это время он рисовал и мечтал поехать учиться живописи в Петербург. К юноше присматривались местные меценаты, посылали его картины в столицу, чтобы узнать, талантливы ли они и стоит ли вкладывать в Ефима деньги. Осенью 1899 года пришёл ответ от Ильи Репина: «Несомненные способности! Хорошо, если бы нашлись люди, могущие оказать ему поддержку! Со своей стороны согласен принять его в свою студию на Галерной…» Честняков тут же уволился с работы и уехал в Петербург, финансами его поддержал костромской промышленник Фёдор Чижов (именно он построил готический замок на противоположном от Кологрива берегу).
В столице Ефим учился в мастерской княгини Тенишевой, где подрабатывали преподаватели Академии художеств (в неё поступить крестьянскому сыну не хватало образования), дружил и переписывался с сыном Репина, становился знаменитым в Петербурге и Казани. Но в 1905 году из-за своей активной гражданской позиции Честняков попадает в списки неблагонадёжных, и за ним устанавливают слежку. Художник вынужден уехать в Шаблово. Но домой он вернулся ещё и потому, что осознал: именно в деревне обитает то, о чём он пишет и рассказывает, там настоящая жизнь с его картин, настоящие крестьянские сюжеты.
Поначалу Честняков радостно встретил революцию, думал, что она воплотит в жизнь нарисованный им сказочный мир счастливого крестьянства. Но очень быстро Ефим понял, что этот светлый мир — лишь утопия с его картин. Разочарования Честняков не скрывал и вскоре окончательно осел в своей родной деревне: с одной стороны, помогать семье с хозяйством в тяжёлые времена нэпа, с другой — быть ближе к тому миру, который он сочинял на своих полотнах. В Шаблове художник жил бедно, занимался крестьянским трудом: пахал, сеял, косил. Как только выпадал снег, садился писать — картины, мемуары и философские труды. Жил затворником, общался больше с детьми: создал в Шаблове детский сад, при котором организовал ещё и детский театр.
Умер Ефим Честняков в 1961 году в «шалашке» — маленькой комнатке на втором этаже овина, где он обустроил себе мастерскую. Хоронили Ефимушку «всем миром», а потом разнесли по домам почти все картины и статуэтки, а главное в жизни художника полотно «Город Всеобщего Благоденствия» размером со стену деревенского дома порезали на куски и хранили как мощи.
Деревня беднела, хозяйство забрасывалось, дома пустели. Долгое время Шаблово было вымершим местом. Люди приходили сюда только раз в год: 27 июня, в день смерти художника, когда с 1980-х в деревне стал проходить день памяти Ефима Честнякова. В одну из таких дат в 2004 году и был открыт дом-музей, основателем которого считается Виктор Игнатьев — искусствовед, чья экспедиция в 1968-м первой нашла картины Честнякова. В 1970-е годы он организовал в Москве реставрацию собранных работ, а потом провёл несколько выставок этих полотен за границей.
— В один из таких дней памяти наш краевед кологривский Зоя Ивановна Осипова сняла шляпу с головы и пустила по кругу, встав перед людьми на колени, потому что давно нужно было сделать дом-музей Честнякова, — рассказывает нынешняя директриса музея Наталья Завьялова. — Это положило начало сбору средств. Потом Зоя Ивановна занялась этим делом конкретно, писала знакомым, родственникам, друзьям. Люди со всей страны посылали свои мизерные пенсии — потому что 2000-е годы тяжелые были, — и вот таким образом два года шёл сбор средств.
Деревня беднела, хозяйство забрасывалось, дома пустели. Долгое время Шаблово было вымершим местом. Люди приходили сюда только раз в год: 27 июня, в день смерти художника, когда с 1980-х в деревне стал проходить день памяти Ефима Честнякова. В одну из таких дат в 2004 году и был открыт дом-музей, основателем которого считается Виктор Игнатьев — искусствовед, чья экспедиция в 1968-м первой нашла картины Честнякова. В 1970-е годы он организовал в Москве реставрацию собранных работ, а потом провёл несколько выставок этих полотен за границей.
— В один из таких дней памяти наш краевед кологривский Зоя Ивановна Осипова сняла шляпу с головы и пустила по кругу, встав перед людьми на колени, потому что давно нужно было сделать дом-музей Честнякова, — рассказывает нынешняя директриса музея Наталья Завьялова. — Это положило начало сбору средств. Потом Зоя Ивановна занялась этим делом конкретно, писала знакомым, родственникам, друзьям. Люди со всей страны посылали свои мизерные пенсии — потому что 2000-е годы тяжелые были, — и вот таким образом два года шёл сбор средств.
Местные очень уважали «Ефимушку», старожилы помнят его до сих пор, говорят, что он провидец и не от мира сего. Мужики и бабы со всех соседних селений носили ему еду и помогали с хозяйством. Художник за это фотографировал их (чудо техники он привёз из столицы), а когда кончились негативы — писал картинки, которые уставшие крестьянские руки ставили потом в красный угол и крестились на них, как на иконы. Из-за этого до сих пор не получается собрать всё наследие Честнякова: старики не хотят отдавать артефакты Ефимушки в музей. Экскурсоводы мрачно констатируют:
— Если к нам принесли новую картину Честнякова, значит, на днях в какой-нибудь соседней деревне хоронили старушку.
Ещё Ефим лепил из глины игрушки. На втором этаже дома-музея вы видите несколько сохранившихся фигурок — небольших, потемневших от времени персонажей с его картин. Перед Второй мировой войной Честняков стал лепить человечков с оторванными ногами, без рук и с пробитыми головами. Сохранились воспоминания местных, как художник в совсем болезненном состоянии ходил с тележкой за деревню и хоронил эти жуткие фигурки. В годы войны к местному святому шли женщины спрашивать о своих мужьях и сыновьях. Честняков их успокаивал:
— Что ты, матушка, бог с тобой, если ты здесь удавишься, то всегда будешь висеть там. Стерпеть надо.
— Ефим Васильевич, когда я умру, я увижу там своего мужа?
— Обязательно.
— Если к нам принесли новую картину Честнякова, значит, на днях в какой-нибудь соседней деревне хоронили старушку.
Ещё Ефим лепил из глины игрушки. На втором этаже дома-музея вы видите несколько сохранившихся фигурок — небольших, потемневших от времени персонажей с его картин. Перед Второй мировой войной Честняков стал лепить человечков с оторванными ногами, без рук и с пробитыми головами. Сохранились воспоминания местных, как художник в совсем болезненном состоянии ходил с тележкой за деревню и хоронил эти жуткие фигурки. В годы войны к местному святому шли женщины спрашивать о своих мужьях и сыновьях. Честняков их успокаивал:
— Что ты, матушка, бог с тобой, если ты здесь удавишься, то всегда будешь висеть там. Стерпеть надо.
— Ефим Васильевич, когда я умру, я увижу там своего мужа?
— Обязательно.
Зоя Осипова лично знала Честнякова: она жила в деревне Павлово и художник часто ходил мимо её дома в Кологрив. Первым же директором музея назначили Марину Матюхину, которая до сих пор живёт в Шаблове. Её дом видно издалека: вроде бы обычная изба, но крышу венчают башенка с ликом Христа и православная маковка, а над калиткой развевается Знамя Победы.
Дом-музей Честнякова долгое время был филиалом Костромского музея-заповедника, но три года назад его снова передали Кологривскому району, из-за чего ощутимо уменьшили финансирование и сократили большую часть сотрудников. Сейчас в музее работает всего три человека: директриса Наталья Завьялова («и заведующий, и экскурсовод, и все на свете»), её дочь Дарья, которая помогает во время наплыва туристов с экскурсиями, и дворник (по совместительству истопник и сторож).
Дом-музей Честнякова долгое время был филиалом Костромского музея-заповедника, но три года назад его снова передали Кологривскому району, из-за чего ощутимо уменьшили финансирование и сократили большую часть сотрудников. Сейчас в музее работает всего три человека: директриса Наталья Завьялова («и заведующий, и экскурсовод, и все на свете»), её дочь Дарья, которая помогает во время наплыва туристов с экскурсиями, и дворник (по совместительству истопник и сторож).
Ефим родился в крестьянской семье Самойловых (фамилию Честняков он позже вписал сам, получая паспорт). У него было только две сестры, поэтому растили его как будущего хозяина и продолжателя рода. Главной в доме была мать Васса (сокращённо от Василисы) — суровая северная женщина. В музее посетителям сразу показывают её портрет, чтобы ни у кого не было вопросов, почему именно она возглавляла семью. Её строгость сглаживала бабушка: рассказывала внуку волшебные предания, населяла все предметы духами, природные явления объясняла поступками божков. Курицы кудахчут по ночам — это Кикимора у них из хвоста перья дёргает; крышкой сметану не накрыли — Лизун своим большим языком половину горшка слижет; доносятся из трубы завывания — это Витер там от скуки воет. Честняков рос в окружении нечисти, божков и духов-хранителей. Потом они перебрались в его сказки и картины.
/ОБЕД В КРЕСТЬЯНСКОМ СТИЛЕ/
Одна из интерактивных программ, которую музей Честнякова предлагает своим гостям, — обед из настоящей русской печи. Вам очень повезло, что в этот день ещё несколько человек захотели присоединиться к туру: для вас одного устраивать такое застольное представление не стали бы.
Крестьянский дом, расположившийся чуть поодаль от самого музея, помнит ещё Честнякова и его семью — это изба Пашки Лысого, единственная постройка, сохранившаяся с тех времён. Пашка лысым никогда не был, но клички к крестьянам прилипали плотно, и они носили их вместо фамилий. Вот и самого крестьянина многие десятилетия нет в живых, а его избу, в которой теперь вас ждёт интерактивный обед, до сих пор кличут старым прозвищем. Сам дом-музей называется так весьма условно: в этой избе художник никогда не жил. Вся деревня несколько раз горела, мало что уцелело в тех пожарах. Но эта постройка — точно восстановленный сарай, где на первом этаже располагалось хозяйственное помещение, а на втором, который было легче протопить, — мастерская художника, куда забраться можно было по верёвочной лестнице через люк в потолке.
Дарья провожает гостей в соседнюю избу, где вас уже ждёт Наталья Завьялова в русском сарафане и с ухватом наперевес. Все рассаживаются за деревянным столом, и под частушки-прибаутки на скатерти появляется нехитрый, но питательный крестьянский обед. Наталья рассказывает про народные обычаи, а гости стучат ложками и сдержанно смеются.
Дарья провожает гостей в соседнюю избу, где вас уже ждёт Наталья Завьялова в русском сарафане и с ухватом наперевес. Все рассаживаются за деревянным столом, и под частушки-прибаутки на скатерти появляется нехитрый, но питательный крестьянский обед. Наталья рассказывает про народные обычаи, а гости стучат ложками и сдержанно смеются.
ГДЕ БУДЕТЕ НОЧЕВАТЬ?
В ГОСТИНИЦЕ ЭМИЛЯ
«УНЖА»
«ГУСИНЫЙ ПЕРЕЛЁТ»
Ефим Честняков.
Семья Ефима Честнякова (мать, сёстры, племянник, муж сестры).
КУДА ОТПРАВИТЕСЬ?
«ГОРНИЦА»
ТУР В ШАБЛОВО
Вы стоите на перекрёстке. За припаркованными машинами — сквер с памятником Ленину, детской площадкой и часовней. По другую сторону дороги — два больших каменных здания: поликлиника и
магазин «Техноград». Это почти
единственные советские постройки во всём городе, многие дома построены ещё до революции. Возьмите фотокарточку кологривской площади начала XX века: на ней не будет только современной вывески Сбербанка.
магазин «Техноград». Это почти
единственные советские постройки во всём городе, многие дома построены ещё до революции. Возьмите фотокарточку кологривской площади начала XX века: на ней не будет только современной вывески Сбербанка.
/ОСТАЁТЕСЬ В ГОРОДЕ/
КОЛОГРИВСКИЙ ЗАПОВЕДНИК
Никаких аудиогидов по городу в интернете нет, составленных пеших маршрутов тоже. Надо думать, куда всё-таки пойти. Тур в Шаблово уже уехал без вас, а в администрации Кологривского заповедника скажут, что согласовывать экскурсию нужно хотя бы за неделю. Остаётся только «Горница».